![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Земляничная поляна моего детства...
Mar. 16th, 2010 12:54 amА побежали со мной!
На Земляничную поляну моего детства…
Земляничная поляна – солнца свет…
Земляничная поляна – детства след…
(Из песни)
Не Парнас, не Синай —
Просто голый казарменный
Холм. —…
Отчего же глазам моим
(Раз октябрь, а не май)
Та гора была — рай?
Та гора была — миры!
(М.Цветаева «Поэма Горы»)
Часть 1
На холме, к юго-западу от Катаямы, стоит геологический знак в виде треноги, высотой около 3-х метров. Так вот в детстве я любил бывать там. Место это было недалеко от моего дома – всего каких-то 2 км, но мне – пацану-дошкольнику это казалось таким далеко-далеким.
И вот я, в очередной раз, исполненный мужества и героизма, гордый своей решимостью и счастливый от предстоящей встречи с чудом, отправляюсь в дорогу. Предстоит пройти долгий-долгий путь, состоящий из подъемов и спусков, потом придти к подножию холма и, запрокинув голову, восторженно всматриваться в вершину, а затем и готовиться к такому трудно-тяжелому подъему.
И вот путь к вершине начался. Сначала по покатому склону. Перехожу засеянное кукурузой поле, и джунгли огромно-высоких – до небес стеблей затмевают весь белый свет. Перелезаю через изгороди и оставляю на кончиках гвоздей и проволоки кусочки одежды.
И вот, наконец – 1-ый мир - земляничная поляна и, бьющий в нос, в голову, в чувства, в сердце - аромат земляники.
И ты сходишь с ума от этой волны аромата, от этого урагана, от этого цунами!
И он валит тебя с ног, убивает все твои чувства и самое сознание, а твое крохотное сердечко, переполненно-распираемое от невозможной радости и невыносимого счастья, грозит разорваться на миллиарды крохотных кусочков…
И земля уходит из-под ног, и ты падаешь навзничь и умираешь…
Потому что живое существо не в состоянии вынести это блаженство…
(С тех пор, самая большая моя радость всегда имеет вкус земляники…)
Позже ты приходишь в себя, начинаешь замечать что лежишь на мягкой, нежно-изумрудно-бархатистой траве, среди зарослей-джунглей которой пробираются всякие мурашки-букашки…
А над тобой огромно-высоко-далекое небо...
И возвышаются ватно-молочно-пушистые сугробы облаков…
Следующий этап этого пути в рай –склон покруче и 2-й мир - полоса высокой-высокой, до плеч, травы.
Этот океан бескрайности и безбрежья… Эти волны, которые колышет легкий ветерок… И ты плывешь на этих волнах, тебя качает, тебя убаюкивает, тебя поднимает на гребень вала и опускает в пучину, и ты кричишь от восторга, поднимаясь каждый раз на гребень, и немеешь от страха (какой же мужчина покажет свой страх!), падая в пучину…
И в этом бескрайнем море то тут, то там островки кустарника, с цветами необыкновенной неземной пестроты, яркости и красоты, с ароматом блаженства и восторга…
И, наконец, последний этап – крутой, почти отвесный подъем к самой вершине, к «трехножке»!
И ты уже не идешь – карабкаешься, ползешь на карачках… («Землю тянем зубами за стебли – на себя, под себя, от себя!!!») А травы и кустики протягивают тебе свои тонкие хрупкие ручонки – они предпочитают их потерять, чем дать тебе упасть, скатиться назад, ушибиться! И ты благодарно хватаешь эти ручонки, и ты вцепляешься в них, а впереди их тысячи и ты слышишь их шелест: «Смелее, малыш! Ты же мужчина! Держись! А мы тебе поможем!»
И вот он 3-й мир – вершина! И! И весь мир перед тобой! Крошечные домики и карликовые деревья, дороги-нитки, по которым снуют люди-муравьи и едут машины-игрушки… И ты понимаешь, насколько бескраен и безграничен мир, насколько он велик и огромен!
И в то же время – насколько он мал – потому что полностью вмещается в твое сердечко, которое теперь, вдруг стало таким большим…
«Весь мир на ладони – ты счастлив и нем!
И только немного завидуешь тем –
Другим, у которых Вершина еще впереди!»
И вот теперь заветный ритуал – попытаться в очередной раз подняться на эту «трехножку».
И, наконец-то, с этой необыкновенной высоты увидеть недоступные затаенные дали!
И, наконец-то, прочитать то, что написано на металлической пластинке, наваренной сверху.
И ты с отчаянной решимостью солдата, бросающегося под вражеский танк с последней связкой гранат, подходишь к одной из ее металлических ножек, вцепляешься в нее мертвой хваткой (не оторвать!) и начинаешь ползти по ней вперед и вверх, в заоблачную высь!
«Отставить разговоры! Вперед и вверх, а там…»
Это ничего, что до сих пор тебе с трудом удавалось подтянуться-доползти до середины этой ножки – сердце и чувства рвались-стремились вверх, к верхушке, а слабые ручонки и ножки срывались, и ты с разорвавшимся от горя сердцем снова и снова падал вниз в отчаяние и пыль!
Но, ничего, сегодня все получится! И ты яростно ползешь и ползешь вверх по этой трубе-мосту через пропасть отчаяния к берегу восторга…
…Ты уже давно забыл, когда начал этот путь, тебе кажется, что прошла вечность, что у этой трубы нет и не будет конца, что ты никогда не доползешь до заветной пластинки, что вся твоя жизнь так и пройдет на этой трубе…
Но ты полон не столько решимости, сколько отчаяния… А еще злости на себя – слабака и размазню… А еще готовности умереть, но не сдаться… И если ты не доберешься до верхушки и свалишься вниз – ты все равно этого не узнаешь – потому что на землю свалится только твое бездыханное тело, потому что на этот раз живым ты не сдашься!
…И вдруг сверху страшный удар по голове, и мутится сознание, и перехватывает дыхание, и по лбу, по носу, к губам и в рот медленно стекает что-то липкое и солено-горькое…
И ты поднимаешь голову и видишь прямо над собой какую-то непонятную металлическую пластинку, о которую ты и ударился головой… И ты еще не успеваешь подумать что это и откуда оно взялось, как тебя тут же пронзает молния-мысль: «Верхушка! Долез!!!»
И ты уже совершенно без сил, просто на одном восторге вскарабкиваешься на эту пластину и усаживаешься на нее верхом.
И сквозь пелену пота, крови и слёз, застилающую глаза, сквозь почти угасшее сознание и умершие чувства ты смотришь в заветную даль, но ничего не видишь, и ничего не различаешь…
А еще я так никогда и не узнал, что же было написано на той пластине!
Потому что больше уже никогда не поднимался на «трехножку» – считал подобное кощунством и святотатством!
P.S. Милая ..!
Когда внезапно нахлынет боль, когда покажется, что случившегося не пережить да и жить далее не стоит…
Приходи мысленно на Земляничную поляну, упади в самую мягкую на свете постель из душистых трав, поймай губами и вкуси крошечной ягодки…
И по телу разольется нега, а сердце наполнится блаженством…
И ты поймешь, что жизнь прекрасна, все равно прекрасна, вопреки всему прекрасна, наперекор всем прекрасна!
И что жить - стоит!
Брат..!
Когда отчаяние охватит тебя, когда ты уже готов в бессилии опустить руки и сдаться обстоятельствам…
Приди мысленно к «Трёхножке», подойди к одной из её ножек, отчаянно вцепись в неё, яростно стисни зубы и…
Начинай подъём!!!
Пока не врежешься головой в металлическую пластину на верхушке, пока не вкусишь коктейля из слез, пота и крови…
И тогда ты одолеешь любые беды и победишь любые обстоятельства!
На Земляничную поляну моего детства…
Земляничная поляна – солнца свет…
Земляничная поляна – детства след…
(Из песни)
Не Парнас, не Синай —
Просто голый казарменный
Холм. —…
Отчего же глазам моим
(Раз октябрь, а не май)
Та гора была — рай?
Та гора была — миры!
(М.Цветаева «Поэма Горы»)
Часть 1
На холме, к юго-западу от Катаямы, стоит геологический знак в виде треноги, высотой около 3-х метров. Так вот в детстве я любил бывать там. Место это было недалеко от моего дома – всего каких-то 2 км, но мне – пацану-дошкольнику это казалось таким далеко-далеким.
И вот я, в очередной раз, исполненный мужества и героизма, гордый своей решимостью и счастливый от предстоящей встречи с чудом, отправляюсь в дорогу. Предстоит пройти долгий-долгий путь, состоящий из подъемов и спусков, потом придти к подножию холма и, запрокинув голову, восторженно всматриваться в вершину, а затем и готовиться к такому трудно-тяжелому подъему.
И вот путь к вершине начался. Сначала по покатому склону. Перехожу засеянное кукурузой поле, и джунгли огромно-высоких – до небес стеблей затмевают весь белый свет. Перелезаю через изгороди и оставляю на кончиках гвоздей и проволоки кусочки одежды.
И вот, наконец – 1-ый мир - земляничная поляна и, бьющий в нос, в голову, в чувства, в сердце - аромат земляники.
И ты сходишь с ума от этой волны аромата, от этого урагана, от этого цунами!
И он валит тебя с ног, убивает все твои чувства и самое сознание, а твое крохотное сердечко, переполненно-распираемое от невозможной радости и невыносимого счастья, грозит разорваться на миллиарды крохотных кусочков…
И земля уходит из-под ног, и ты падаешь навзничь и умираешь…
Потому что живое существо не в состоянии вынести это блаженство…
(С тех пор, самая большая моя радость всегда имеет вкус земляники…)
Позже ты приходишь в себя, начинаешь замечать что лежишь на мягкой, нежно-изумрудно-бархатистой траве, среди зарослей-джунглей которой пробираются всякие мурашки-букашки…
А над тобой огромно-высоко-далекое небо...
И возвышаются ватно-молочно-пушистые сугробы облаков…
Следующий этап этого пути в рай –склон покруче и 2-й мир - полоса высокой-высокой, до плеч, травы.
Этот океан бескрайности и безбрежья… Эти волны, которые колышет легкий ветерок… И ты плывешь на этих волнах, тебя качает, тебя убаюкивает, тебя поднимает на гребень вала и опускает в пучину, и ты кричишь от восторга, поднимаясь каждый раз на гребень, и немеешь от страха (какой же мужчина покажет свой страх!), падая в пучину…
И в этом бескрайнем море то тут, то там островки кустарника, с цветами необыкновенной неземной пестроты, яркости и красоты, с ароматом блаженства и восторга…
И, наконец, последний этап – крутой, почти отвесный подъем к самой вершине, к «трехножке»!
И ты уже не идешь – карабкаешься, ползешь на карачках… («Землю тянем зубами за стебли – на себя, под себя, от себя!!!») А травы и кустики протягивают тебе свои тонкие хрупкие ручонки – они предпочитают их потерять, чем дать тебе упасть, скатиться назад, ушибиться! И ты благодарно хватаешь эти ручонки, и ты вцепляешься в них, а впереди их тысячи и ты слышишь их шелест: «Смелее, малыш! Ты же мужчина! Держись! А мы тебе поможем!»
И вот он 3-й мир – вершина! И! И весь мир перед тобой! Крошечные домики и карликовые деревья, дороги-нитки, по которым снуют люди-муравьи и едут машины-игрушки… И ты понимаешь, насколько бескраен и безграничен мир, насколько он велик и огромен!
И в то же время – насколько он мал – потому что полностью вмещается в твое сердечко, которое теперь, вдруг стало таким большим…
«Весь мир на ладони – ты счастлив и нем!
И только немного завидуешь тем –
Другим, у которых Вершина еще впереди!»
И вот теперь заветный ритуал – попытаться в очередной раз подняться на эту «трехножку».
И, наконец-то, с этой необыкновенной высоты увидеть недоступные затаенные дали!
И, наконец-то, прочитать то, что написано на металлической пластинке, наваренной сверху.
И ты с отчаянной решимостью солдата, бросающегося под вражеский танк с последней связкой гранат, подходишь к одной из ее металлических ножек, вцепляешься в нее мертвой хваткой (не оторвать!) и начинаешь ползти по ней вперед и вверх, в заоблачную высь!
«Отставить разговоры! Вперед и вверх, а там…»
Это ничего, что до сих пор тебе с трудом удавалось подтянуться-доползти до середины этой ножки – сердце и чувства рвались-стремились вверх, к верхушке, а слабые ручонки и ножки срывались, и ты с разорвавшимся от горя сердцем снова и снова падал вниз в отчаяние и пыль!
Но, ничего, сегодня все получится! И ты яростно ползешь и ползешь вверх по этой трубе-мосту через пропасть отчаяния к берегу восторга…
…Ты уже давно забыл, когда начал этот путь, тебе кажется, что прошла вечность, что у этой трубы нет и не будет конца, что ты никогда не доползешь до заветной пластинки, что вся твоя жизнь так и пройдет на этой трубе…
Но ты полон не столько решимости, сколько отчаяния… А еще злости на себя – слабака и размазню… А еще готовности умереть, но не сдаться… И если ты не доберешься до верхушки и свалишься вниз – ты все равно этого не узнаешь – потому что на землю свалится только твое бездыханное тело, потому что на этот раз живым ты не сдашься!
…И вдруг сверху страшный удар по голове, и мутится сознание, и перехватывает дыхание, и по лбу, по носу, к губам и в рот медленно стекает что-то липкое и солено-горькое…
И ты поднимаешь голову и видишь прямо над собой какую-то непонятную металлическую пластинку, о которую ты и ударился головой… И ты еще не успеваешь подумать что это и откуда оно взялось, как тебя тут же пронзает молния-мысль: «Верхушка! Долез!!!»
И ты уже совершенно без сил, просто на одном восторге вскарабкиваешься на эту пластину и усаживаешься на нее верхом.
И сквозь пелену пота, крови и слёз, застилающую глаза, сквозь почти угасшее сознание и умершие чувства ты смотришь в заветную даль, но ничего не видишь, и ничего не различаешь…
А еще я так никогда и не узнал, что же было написано на той пластине!
Потому что больше уже никогда не поднимался на «трехножку» – считал подобное кощунством и святотатством!
P.S. Милая ..!
Когда внезапно нахлынет боль, когда покажется, что случившегося не пережить да и жить далее не стоит…
Приходи мысленно на Земляничную поляну, упади в самую мягкую на свете постель из душистых трав, поймай губами и вкуси крошечной ягодки…
И по телу разольется нега, а сердце наполнится блаженством…
И ты поймешь, что жизнь прекрасна, все равно прекрасна, вопреки всему прекрасна, наперекор всем прекрасна!
И что жить - стоит!
Брат..!
Когда отчаяние охватит тебя, когда ты уже готов в бессилии опустить руки и сдаться обстоятельствам…
Приди мысленно к «Трёхножке», подойди к одной из её ножек, отчаянно вцепись в неё, яростно стисни зубы и…
Начинай подъём!!!
Пока не врежешься головой в металлическую пластину на верхушке, пока не вкусишь коктейля из слез, пота и крови…
И тогда ты одолеешь любые беды и победишь любые обстоятельства!
