return to ... (14)
Dec. 31st, 2010 09:15 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
chet_nikГрозный. Новогодняя ночь 1980-1981
Пишу, а сам улыбаюсь, но вовсе не нелепица! Ванна у нас настоящая отдельная комната при кухне, во дворе. В доме собраться у кого, да в праздник — та ещё проблема. А тут мы никому не мешаем, и нас никто не трогает, — веселись от души!
Готовились загодя. Месили замызганный, желтеющий пшенной кашей снег городских улиц. Искали шампанское, и в «старом», и в «новом Аракеловском», и в «чеченском», но не нашли, — дефицит страшенный. Отчаявшись, по пути домой, завернули в 15 гастроном, что на Северной, возле 9–ой горбольницы и подгадали — на прилавок только что выбросили «Донское игристое» и «Цимлянское шипучее». Взяли в довесок и какой–то коктейль газированный, — всё одно, стреляет!
Собрались в часиков десять. Родители нам еды наготовили, сами встречать в дом ушли. И ребята с собой харч притащили: Вовка с Михой, как сговорились колбасу, копчености и домашнее вино, а Серёга где–то раздобыл венгерское марочное, только вот Санёк не пришёл. Незадача с ним приключилась. Прямо в канун праздника. Готовился отметить достойно. Сидя на чердаке, обтачивал магниевую болванку на взрывпакеты. Смолил сигаретку. Горку наточил что надо! Отложил напильник, сплюнул бычок. А тот прилип к губе, кувыркнулся неловко, да прямо по центру серебристой пирамидки и угадил. Полыхнуло — будь здоров! В запале еще, затушил занявшийся пожар, сшибал пламя курткой, а потом на скорой увезли. И руки, и лицо опалило, а от финок осталась одна прореха. Посочувствовали ему, но и сами на этом деле чуть было не погорели. В полночь, выстрелив за столом шипучкой, вывалились на площадку, отсалютовать взрывпакетами. Кто не знает — это такая гремучая смесь из стыбринного в аэропорту магния и выклянченного у родителей марганца, завёрнутая в сложенный в несколько слоёв листок из ученической тетрадки. Запалом служила воткнутая внутрь спичка с торчащей наружу головкой, которой надо было чиркнуть о спичечный коробок и, не мешкая, бросить подальше. Порой, из–за несовершенства конструкции система давала сбои. То в пропорциях смеси что–то напутаешь, то спичка в воздухе погаснет. Вот и на этот раз прошло несколько томительных секунд, а взрыва не последовало. «Пшикнул, зараза!» — уверенно сказал Вовка, и мы дружной гурьбой, склонились над несработавшим снарядом. В этот момент, тлеющий огонёк таки добрался до назначения. Сверкающие зайчики в глазах и уши полные ваты — это мы легко отделались!
А минут через десять уже весело смеялись, обсуждая происшествие. Крутили музыку, — Серёга притащил свой кассетник. Пытался быть и за «ди-джея». Но стоило ему поставить, что–нибудь зарубежное, как все негодующе орали: «Макаревича давай!» В конце концов, Серега плюнул, поставил кассету «Машины времени» с самого начала и приземлился за праздничный стол. «А мальчик у окна, напьется, пьян, в том не его вина, и он не хулиган. Он просто с вами не знаком…» — подтягивали мы на разные голоса, закусывали и обильно подливали вино. Добрались и до коктейля. Вот тут–то обломилось. Словно притянутое магнитом, содержимое бутылки устремилось вслед за хлопнувшей в потолок пробкой, где и зависло, срываясь в оставшиеся пустыми бокалы багровыми каплями.
К часам трём мы потеряли первого бойца. Миха совсем вырубился. На автомате посрывал с вешалки старые телогрейки и завалился спать на них в ванную. Вовка всё порывался включить ему душ, но я как мог, удерживал, — для полной отеческой благодарности не хватало только замоченных фуфаек.
Расходились довольные, — в кои–то веки дружно отметили. Кто–то потом говорил, что ещё «Мелодии и ритмы» дома смотрел, а я так сразу спать завалился. Куда там с непривычки!
Поутру, родители озадачено покачивали головами, переводя взгляд с радужного пятна на пустые бутылки, сваленные в мусорное ведро. Но обошлось — все-таки праздник!
(С)
Пишу, а сам улыбаюсь, но вовсе не нелепица! Ванна у нас настоящая отдельная комната при кухне, во дворе. В доме собраться у кого, да в праздник — та ещё проблема. А тут мы никому не мешаем, и нас никто не трогает, — веселись от души!
Готовились загодя. Месили замызганный, желтеющий пшенной кашей снег городских улиц. Искали шампанское, и в «старом», и в «новом Аракеловском», и в «чеченском», но не нашли, — дефицит страшенный. Отчаявшись, по пути домой, завернули в 15 гастроном, что на Северной, возле 9–ой горбольницы и подгадали — на прилавок только что выбросили «Донское игристое» и «Цимлянское шипучее». Взяли в довесок и какой–то коктейль газированный, — всё одно, стреляет!
Собрались в часиков десять. Родители нам еды наготовили, сами встречать в дом ушли. И ребята с собой харч притащили: Вовка с Михой, как сговорились колбасу, копчености и домашнее вино, а Серёга где–то раздобыл венгерское марочное, только вот Санёк не пришёл. Незадача с ним приключилась. Прямо в канун праздника. Готовился отметить достойно. Сидя на чердаке, обтачивал магниевую болванку на взрывпакеты. Смолил сигаретку. Горку наточил что надо! Отложил напильник, сплюнул бычок. А тот прилип к губе, кувыркнулся неловко, да прямо по центру серебристой пирамидки и угадил. Полыхнуло — будь здоров! В запале еще, затушил занявшийся пожар, сшибал пламя курткой, а потом на скорой увезли. И руки, и лицо опалило, а от финок осталась одна прореха. Посочувствовали ему, но и сами на этом деле чуть было не погорели. В полночь, выстрелив за столом шипучкой, вывалились на площадку, отсалютовать взрывпакетами. Кто не знает — это такая гремучая смесь из стыбринного в аэропорту магния и выклянченного у родителей марганца, завёрнутая в сложенный в несколько слоёв листок из ученической тетрадки. Запалом служила воткнутая внутрь спичка с торчащей наружу головкой, которой надо было чиркнуть о спичечный коробок и, не мешкая, бросить подальше. Порой, из–за несовершенства конструкции система давала сбои. То в пропорциях смеси что–то напутаешь, то спичка в воздухе погаснет. Вот и на этот раз прошло несколько томительных секунд, а взрыва не последовало. «Пшикнул, зараза!» — уверенно сказал Вовка, и мы дружной гурьбой, склонились над несработавшим снарядом. В этот момент, тлеющий огонёк таки добрался до назначения. Сверкающие зайчики в глазах и уши полные ваты — это мы легко отделались!
А минут через десять уже весело смеялись, обсуждая происшествие. Крутили музыку, — Серёга притащил свой кассетник. Пытался быть и за «ди-джея». Но стоило ему поставить, что–нибудь зарубежное, как все негодующе орали: «Макаревича давай!» В конце концов, Серега плюнул, поставил кассету «Машины времени» с самого начала и приземлился за праздничный стол. «А мальчик у окна, напьется, пьян, в том не его вина, и он не хулиган. Он просто с вами не знаком…» — подтягивали мы на разные голоса, закусывали и обильно подливали вино. Добрались и до коктейля. Вот тут–то обломилось. Словно притянутое магнитом, содержимое бутылки устремилось вслед за хлопнувшей в потолок пробкой, где и зависло, срываясь в оставшиеся пустыми бокалы багровыми каплями.
К часам трём мы потеряли первого бойца. Миха совсем вырубился. На автомате посрывал с вешалки старые телогрейки и завалился спать на них в ванную. Вовка всё порывался включить ему душ, но я как мог, удерживал, — для полной отеческой благодарности не хватало только замоченных фуфаек.
Расходились довольные, — в кои–то веки дружно отметили. Кто–то потом говорил, что ещё «Мелодии и ритмы» дома смотрел, а я так сразу спать завалился. Куда там с непривычки!
Поутру, родители озадачено покачивали головами, переводя взгляд с радужного пятна на пустые бутылки, сваленные в мусорное ведро. Но обошлось — все-таки праздник!
(С)
